Немного о шахтёрских «словечках» и обычаях

Характер закаляется трудом. В случае с горняцким трудом это выражение бьёт прямо в цель. Работа в тяжелейших условиях, думы о производственном плане, да ещё на каждом шагу поджидает опасность… Справиться с этим под силу далеко не каждому.

А справляться кому-то надо. Те, кто приходят в профессию, с годами матереют и начинают проявлять тот самый шахтёрский характер.

Ярчайший тому пример: шахтёры привыкли полагаться не на удачу, а только на себя. Ведь удача – дама капризная, поэтому горнякам, выходящим на смену, удачи не желают. А просто говорят: «С Богом!».

Наверно, и собственный язык сложился у горняков для разрядки напряжённой обстановки. «Непосвящённым» правда сложно понять их профессиональный сленг.

На работе шахтёры могут общаться на любые темы, но на отдыхе разговор чаще всего заходит о работе. Вот собрались бригадой в честь какого-либо праздника: в переводе на их язык – это собрание «на бутылёк», то есть на банку домашнего самогона.

Окажись вы на торжестве, непременно услышите о рештаках, «машках», отпалах, затяжках, тормозках, намордниках, шарошках, коногонках, жаках, баранах, телевизорах. Шахтёры вкладывают в эти слова свой смысл, и «обывателю» они будут не более понятны, чем китайский язык.

Если во время подобного разговора вы услышите выражение «Бобик сдох», это не значит, что кто-то лишился домашнего питомца. Просто речь зашла о серьёзной поломке проходческого комбайна.

Да и в целом шахтный транспорт с точки зрения жаргонного языка заслуживает отдельного внимания. В лексиконе шахтёров давно закрепились и «Баба Лена», и «Баба-Яга», и клеть, и карета, и экспресс. Но чаще всего передвигаются «одиннадцатым номером» — то есть пешком.

И ещё немного уроков «шахтёрского». Они порожняк не гонят, а слонячат как положено. Среди горняков нет брикетчиков, которые не уголь добывают, а только пыль глотают в шахте, а потом в туалете угольные брикеты выдают. Здесь все на равных. И даже если у одного прогулов было больше, чем у другого упряжек (выходов на работу), это не даёт ему никаких привилегий. Кроме, разве что, «ордена сутулова» с закруткой на спине.

Примерно на таком языке общаются горняки, правда, щедро сдобренном нелитературными выражениями и солёным свойским юмором. И никто не будет судить за то, что шахтёры частенько обмениваются друг другом крепким словцом, ведь на плечах этих людей держится вся угледобывающая промышленность России.

Любят подземные рабочие выдумывать понятные только «своим» байки, суеверия и даже целые легенды. Одна из них повествует о некоем Шубине. Считается, что в каждой шахте обитает свой домовой Шубин. Встреча с ним может закончиться по-всякому: подземный житель имеет взрывной характер, так что может или спасти, или погубить – всё зависит от настроения.

Этот мифический персонаж с простой русской фамилией является аналогом водяного или лешего. Собственно, «Шубин» — не сколько фамилия, а больше прозвище. В старые времена «шубиными» называли газожогов, которые тогда выполняли функции службы дегазации. Они с помощью открытого огня выжигали метан в выработках.

Часто газожоги носили шубы, вывернутые мехом внутрь и обезжиренной кожей наружу, чтобы уберечься от пламени, за что они и получили прозвище «шубины». И, согласно легенде, один такой газожог погиб в шахте, оставшись там навечно и превратившись в вечного подземного обитателя.