Почему шахтёров не спасают современные системы безопасности?

25 февраля 2016 года в России появилась очередная братская могила под землёй. Два взрыва с обвалами породы на глубине 780 метров в шахте «Северная» (принадлежит компании «Воркутауголь», которая входит в состав ПАО «Северсталь») лишили жизни 30 горняков.

Ещё 14 с различными ранениями потребовалась медицинская помощь.

Прогремевший в воскресенье третий взрыв добавил к списку погибших ещё 6 спасателей и одного шахтёра. На фоне вложенных в обеспечение безопасности за 2015 год 200 млн долларов это ЧП смотрится, мягко говоря, нелогично.

Шахта по последнему слову техники

«Масла в огонь» подлило громкое заявление дочери одного из погибших — Дарьи Трясухо о том, что шахтёров заставляли пренебрегать мерами безопасности. По её словам, о росте концентрации метана руководство предприятия знало ещё в начале февраля. Горняков заставляли игнорировать данные интерферометров, закапывать их. А газоанализаторы на стенках шахты закрывать одеждой.

В подтверждение Дарья опубликовала на своей странице в соцсети ВКонтакте фотографии, где видно, что в памяти индивидуального средства контроля за уровнем газов ещё 11 февраля зафиксировано превышение концентрации метана на 25%.

Она же утверждает, что тогда шахтёров застраховали на 10 млн рублей. Дарья также сообщила, что один из горняков взбунтовался против спуска в загазованную лаву.

После чего его перевели на другую шахту. Остальные продолжали рисковать, пытаясь избежать штрафов и заработать. Ведь остановка добычи ведёт к сокращению заработной платы. Однако владелец «Северстали» категорически опроверг все обвинения.

«Датчики метана, о которых столько говорилось, специально увязаны в единую систему, по которой датчики передают сигналы в режиме реального времени на центральный пункт. Датчики встроены так, что ими трудно манипулировать, их нельзя закрыть, сигнал сразу же уходит на центральный пульт, их нельзя перенести, они опломбированы», — заявил генеральный директор ПАО «Северсталь» Алексей Мордашов.

По данным официального сайта «Воркутауголь», на шахте «Северная» в 2014 году внедрили (цитата) «одну из самых современных коммуникационных систем безопасности Flexcom. Она представляет собой комплекс интегрированных между собой коммуникационных возможностей: позиционирование (определение местоположения) людей и техники в горных выработках, мобильная голосовая связь, оповещение на случай нештатных ситуаций, видеонаблюдение». В 2014 году «Северная» стала использовать подземный метан в качестве источника тепла. Компания «Звезда-энергетика» построила и запустила блочно-модульную газопоршневую электростанцию с утилизацией тепла ГПА.

Руководители «Воркутауголь» и «Северстали» неоднократно в рекламных и PR-материалах утверждали, что на шахтах внедряют самые современные системы, закупают новые проходнические машины и другую технику. Особое внимание уделялось вопросам безопасности.

«Мы приступили к реализации Комплексной системы безопасности. Она учитывает основные производственные риски возникновения аварий. Нами разработаны мероприятия по каждому из них», — заявлял в интервью журналу «Знай наших» генеральный директор «Воркутауголь» Сергей Ефанов.

Собственно, и газоанализаторы, которыми оснащена каждая шахта, при обнаружении концентрации метана, должны были отправить данные на пульт и автоматически обесточить всё оборудование, чтобы не допустить возникновения возгорания. Но что-то пошло не так…

Вина в комплексе

В феврале 2013 года на другой шахте, принадлежащей «Воркутауголь», — «Воркутинской» произошла почти такая же трагедия. Тогда взрыв метана оставил без кормильцев 19 семей. И газоанализаторы не показывали никаких превышений. Просто раз — и всё.

Тогда тоже шли разговоры о манипуляциях с газоанализаторами, однако следствие не подтвердило эту версию.
Технические причины аварии в 2014 году назвала комиссия Ростехнадзора:
1. Скопление, воспламенение и взрыв метано-пылевоздушной смеси в приводной камере ленточного конвейера 1-ЛУ120, установленного в рельсовом уклоне 35-ю пласта «Тройного».
2. Невыполнение мероприятий по предупреждению и локализации взрывов угольной пыли в горных выработках выемочного участка лавы 832-ю пласта «Тройного».
3. Нарушения требований взрывобезопасности и пожарной безопасности при эксплуатации электрооборудования и ленточного конвейера 1-ЛУ120 в рельсовом уклоне 35-ю пласта «Тройного», которые могли быть причиной короткого замыкания в кабеле освещения, вследствие неработающей защиты от токов утечки в пускателе или фрикционного искрения вентилятора электродвигателя в результате трения о защитный кожух или же температурного импульса от нагрева невращающегося ролика в результате трения полотна ленточного конвейера.

Озвучили и организационные причины. Это отсутствие надлежащего производственного контроля за соблюдением требований промышленной безопасности на выемочном участке лавы 832-ю пл.

«Тройного» и некачественное проведение ежеквартальной ревизии, ежесменного и ежeнедельного осмотров электрооборудования участка №8 при отсутствии соответствующего контроля энерго-механической службы шахты.

На два года раньше, будучи начальником управления противоаварийной устойчивости предприятий АО «СУЭК», Александр Тимченко с начальником управления аэрологической безопасности подземных горных работ АО «СУЭК» Виктором Костеренко, провели анализ взрывов на отечественных горнодобывающих предприятиях с 1991 по 2010 годы. И пришли к неутешительному выводу. «Основные причины взрывов в угольных шахтах обусловлены организационно-техническими действиями или бездействиями людей, то есть «человеческим фактором».

Каждый раз одно и то же

Примечательно, что внеплановые проверки Ростехнадзора или прокуратуры на российских шахтах выявляют массу нарушений. В том числе и в вопросах обеспечения безопасности. После гибели горняков в стране идёт бум инвестиций в оснащение предупреждающими аварии системами.

Производители предлагают разнообразные решения. Их суть одна — моментально остановить подачу энергии в шахту при обнаружении повышения уровня концентрации метана. Ведь метан сам по себе не воспламеняется — для этого необходима искра. Если тот же комбайн во время работы скребнёт зубьями по попавшемуся в пласте колчедану или песчанику, то сноп искр гарантирован. А если нет электричества, то и вероятность появления искры сводится к минимуму.

Но, как показывает печальная практика, вся электроника бессильна, если, к примеру, уставший шахтёр просто закурил. Да, это запрещено, но пресловутый «человеческий фактор» играет свою роль. Ведь к писку интерферометров горняки уже давно привыкли и даже не вздрагивают, а продолжают работу.

О бесполезности всех хитроумных систем безопасности в условиях российской действительности уже давно говорил многоопытный горный инженер Борис Синюков (процитируем его мысль полностью):

«В шахте одновременно вертятся тысячи электродвигателей, то и дело включаясь и выключаясь. Любой выключатель этих двигателей весит от 100 до 300 килограммов. Так как они искрят, их заключают в толстые железные коробки, чтоб могли выдержать без разрушения взрыв метана и пыли внутри, так как герметичными их сделать нельзя по причине обслуживания. Попавшие внутрь метан и пыль пусть взрываются от искр, но горячие взрывные газы наружу вылетают уже холодными по длинному лабиринту щелей, отдавая своё тепло толстому металлу при прохождении. Охлажденные таким хитрым лабиринтным путём они не могут взорвать газ и пыль снаружи аппарата.
Но эта весьма дорогостоящая штука почти бесполезна, так как все стены выработок шахты увешаны кабелем, там очень тесно, и от случайного удара топором или кувалдой по кабелю, возникнет такая вольтова дуга в метано-пылевой среде, что даже железо загорается.
Я это к тому сказал, что лучше сделать так, чтобы метано-пылевая среда была в концентрации меньше взрывоопасной, например, метана меньше 2%, а угольной пыли забыл, сколько миллиграммов на куб. Метан всегда появляется как чёрт из бутылки, внезапно. Пыль — тоже как чёрт из бутылки. То воздух чистый как в лесу, комбайн включился и уже через 20 минут километра два выработок по движению струи воздуха полны пыли, так что в полутора метрах ничего не видать. Самоуверенные по тупости шахтеры, а таких — большинство, очень часто при ремонтах и пробах включают те самые 300-килограммовые выключатели со снятой крышкой. Потому, что из-за упомянутых лабиринтных уплотнений тяжело эту крышку то и дело открывать и закрывать. Поэтому вся эта железная махина становится абсолютно бесполезной, искры так и сыплются за пределы. И вообще при ударе железа о железо, а кувалда и молоток — наиглавнейший инструментарий шахтера, искры сыплются с температурой в 1000 градусов, и даже удар кайла о песчаник — тот же результат. Недаром динамит раньше резали медными ножами.
Зная, что искры в шахте не избежать, так как они сыплются из-под отбойного молотка, и из-под зубков комбайна, шахтеры расслабляются до курения. Только старые шахтеры знают, где и когда можно курить, а молодежь курит, где попало.
Поэтому я не буду останавливаться на искробезопасном горном оборудовании, принцип которого: в цепях управления малый ток и напряжение, хотя телефонные провода при 32 вольтах тоже искрят, а в шахте на комбайне от 660 до 1140 вольт, а за границей — более 5000. Есть и так называемое опережающее отключение, только на каждую шахтную дрель из их тысяч надо выключатель примерно с трансформаторную подстанцию, что уж явный абсурд. Примерно, как ваш пульт к телевизору весил бы полтонны.
Есть и так называемое реле утечки или контроль изоляции в кабелях, по мысли не знающих шахты учёных обязанное отключать сеть при снижении сопротивления, пробое изоляции, или когда шахтная электрическая сеть с изолированной нейтралью превращается в сеть с заземлённой нейтралью.
Только вся эта штука работает либо, когда искра уже появилась в шахте, либо когда «потерянную» «землю» надо искать примерно неделю, когда дорог каждый час. Так что хитроумные шахтёры, которым деньги платят за конкретно добытый уголь, а не за поиски «утечек» тока, все эти системы так умело отключали, что лампочка исправности вроде бы горит, только система отключена.
Подвожу итог, искр в шахте избежать невозможно. И это давно бы надо понять как горным инженерам, так и проектировщикам хитроумных приспособлений и средств искробезопасности, так как, повторяю, удар молотка по гвоздю — искроопасен».

Обезопасить горняков от вдыхания метана призвана и система подачи воздуха. Кислород в шахту поступает с помощью вентиляторов. В трубах установлены датчики контроля количества подаваемого воздуха. По задумке, если кислорода не хватает, то система посылает сигнал об отключении электроэнергии, чтобы работы прекратились. Но, как обычно, вся благая затея сломалась об желание получить больше угля и, соответственно, зарплат для работников шахт.

Чтобы продолжать проходку, в цепи системы, как утверждает Борис Синюков, попросту ставили диод. После чего электричество не отключалось даже при большой концентрации метана.

Естественно, после очередной трагедии комиссия на поверхности проверяет датчики, если те чудом остались в рабочем состоянии. Или проверяет последние записи с компьютера, который успевает зафиксировать огромный выброс метана. Но отключить энергию или не может, или делает это впустую, так как искра от того же молота уже успела взорвать метан.

В итоге многомиллионная система выполняет лишь функцию «чёрного ящика», да и то не в полной мере.

То есть, факт взрыва есть, но если было вмешательство в работу датчиков, и те показывали заниженные данные или не могли отключить электроэнергию, то истинные причины аварии для системы остаются загадкой.

Это Россия, детка

Удивительно, но в угольных шахтах развитых стран взрывы метана — натуральная редкость. Исключение составляют, пожалуй, Китай и Турция. Там и на постсоветской территории происходит львиная доля трагедий из-за газа при добыче твёрдого топлива. В прочих государствах, если авария с метаном и происходит, то это считается чуть ли не уникальным событием. И суровое наказание несут не горняки, а владелец шахты.

Просто потому, что угледобытчики там не камикадзе — при первом же сигнале о повышении концентрации метана они рванут наверх. Ибо оплата у них почасовая и не важно, провели они это время на поверхности или же под землей.

В России же сдельная оплата труда — за простой шахты платить не будут. А горнякам нужно кормить семью, платить кредиты. Средняя зарплата шахтёра в России в 2015 году составляла 43 000 рублей (это, естественно, средняя температура по больнице). Львиная часть из этой цифры заложена в премиях за количество добытого угля и проходки. В погоне за заработком вопросы техники безопасности отходят на второй план. И можно поставить какие угодно системы безопасности, принимать законы об обязательной дегазации, но если перед шахтёром будет стоять вопрос финансов, он рискнёт. Своей жизнью. И жизнями других…