Как прошла конференция «Недра-2021». Недропользование глазами Роснедр

«Минеральный сырьевой сектор экономики является значимым источником дохода страны. Россия занимает ведущие позиции по количеству запасов золота, алмазов, платиноидов, железных руд, калийных солей, редкоземельных металлов и других видов сырья. В нашей стране по многим видам полезных ископаемых развиты добывающие и перерабатывающие секторы промышленности, что позволяет практически полностью обеспечивать потребности промышленности в минеральном сырье.

Мы входим в число ведущих в мире производителей угля, железных руд, никеля, меди, алюминия, золота, платиноидов, алмазов. Значение минерального сырья для экономики даже в долгосрочной перспективе, по нашим оценкам, существенно не изменится. Внутренние и внешние потребности в минеральном сырье будут только увеличиваться при развитии промышленного сектора и повышении качества жизни», — так оптимистично начал свой доклад на конференции «Недра-2021» заместитель руководителя Федерального агентства по недропользованию Сергей Аксёнов.

Это, впрочем, не новость. Все знают, что Россия — страна добывающая и что мать-природа не обделила нас полезными ископаемыми. Вопрос в основном в том, как идёт освоение имеющихся богатств.

Сергей Алексеевич наглядно продемонстрировал, что в некоторых отраслях существует диссонанс между объёмами запасов полезных ископаемых и интенсивностью их добычи. Скажем, по алмазам всё гармонично: наша страна является лидером как по доле запасов, так и по доле в мировой добыче. Причём около трети этих запасов находятся в нераспределённом фонде недр, что создаёт ещё и задел на будущее. С золотом тоже всё закономерно: по запасам мы первые, по объёму добычи в прошлом году вырвались на второе место. И,  по  прогнозам аналитиков, в ближайшие годы запросто можем занять и первое (подробнее об этом вы можете прочитать в №3 (27) 2021 журнала или сайте dprom.online).

А вот с редкоземельными металлами другая ситуация: по запасам мы вторые, а по объёмам добычи занимаем только шестое место в мире. И в распределённом фонде недр  — меньше половины известных запасов. Если вспомнить, что около 80% объёма потребляемых РМЗ Россия импортирует, вырисовывается довольно парадоксальная картина. У нас огромные запасы цинка — второе место в мире, однако его добыча идёт не так активно, по этому показателю мы только девятые. Стоит ли ждать перемен?

Больше недропользователей: количество лицензий на добычу растет

Ситуация на добывающем рынке нашей страны нестатична. Сергей Аксёнов отмечает тенденцию последних лет: интерес компаний к родным недрам растёт, что наглядно подтверждает ежегодный рост количества действующих лицензий.

«Положительная динамика достигнута благодаря внедрению в практику в 2014 году заявительного принципа лицензирования. Более половины действующих на сегодняшний день лицензий выданы именно по данной упрощённой системе», — уточняет Сергей Алексеевич.

Эксперт сообщает от 9172 действующих лицензий (данные на апрель 2021 года) — против 4359 в 2015 году. 4162 из названных девяти «с копейками» тысяч лицензий выданы по заявительному принципу. Неудивительно, что большая часть проектов связана с добычей благородных металлов — 76% лицензий выданы именно на этот тип полезных ископаемых. В материале, опубликованном в №3 (27) 2021, мы приводили комментарии экспертов на этот счёт. Представители золотодобывающих компаний отмечали, что интерес к жёлтому металлу связан, во-первых, с очень хорошей ценой на золото, а во-вторых, с рядом мер поддержки добывающих компаний. Как бы то ни было, закономерно, что именно востребованный, высокомаржинальный продукт больше всего привлекает недропользователей.

На втором месте по количеству действующих лицензий отказались цветные и редкие металлы (10%), на третьем — угли (7%), на лицензии на неметаллические ПИ в сумме приходится 3%. Оставшиеся 4% — это прочие виды полезных ископаемых.

Цель — развитие МСБ

Кроме того, вот уже три года, как идёт реализация Стратегии развития МСБ. Документ утверждён правительством, рассчитана Стратегия до 2035 года. То есть, развитие МСБ — это сфера интересов не только недропользователей, инвесторов, но и государства — собственника недр.

«Риски и вызовы связаны с результатом геологоразведочных работ, конъюнктурой рынка, отсутствием инфраструктуры, а также состоянием технологий разведки и добычи. Мы планируем снизить риски за счёт активизации регионального геологического изучения, формирования минерально-сырьевых центров, использования современных технологий и экономических моделей, концентрации бюджетных средств, кадрового и технологического потенциала на значимых для отечественной экономики видах полезных ископаемых», — приводит Минприроды РФ слова главы ведомства Дмитрия Кобылкина, которые довольно ёмко описывают ключевые пункты Стратегии.

К этому Сергей Аксёнов добавляет, что развитие МСБ является ещё и инструментом достижения целей, которые обозначены в других программах и стратегиях. Это, например, Стратегия пространственного развития РФ, Стратегия экономической безопасности, Стратегия развития субъектов России и ряд других.

С точки зрения территориальных приоритетов, ставку Россия делает на Арктику и Дальний Восток. Для того чтобы стимулировать развитие недропользования в этих регионах, правительство запустило здесь особый правовой и налоговый режим — он действует для резидентов ТОР, СПВ и Арктической зоны.

На приоритетных территориях действие «заявительного принципа» расширено на участки недр, по которым отсутствуют сведения о запасах полезных ископаемых и имеются прогнозные ресурсы высоких категорий P1 и P2.

«Уже сегодня на территории Дальнего Востока создано 32 ТОР, на восьми из которых предусмотрена деятельность по добыче полезных ископаемых. 31 компания-недропользователь получила статус резидентов ТОР и пользуется льготами и преференциями. В ряде субъектов созданы территории, на которых инвесторы пользуются особыми режимами таможенного, налогового и административного регулирования. Например, Свободный Порт Владивосток, где в качестве резидентов зарегистрировано 10 компаний-недропользователей», — пояснил Сергей Аксёнов.

В частности, резиденты ТОР не платят в первые пять лет налог на прибыль, землю и имущество, что касается налога на добычу полезных ископаемых, то на него действует пониженный коэффициент (от 0 до 1%) на 10 лет с момента получения первой прибыли. В Арктической зоне действуют несколько иные условия: нулевой налог на прибыль в течение 10 лет, налог на добычу — 0,5% действующей ставки (для новых месторождений ТПИ), кроме того, субсидируются 75% страховых взносов.

«Стоит отметить, что действующий здесь режим распространяется не только в пределах установленных сухопутных границ Арктики, но и на отдельные районы, прилегающие к  Арктической зоне. Для резидентов Арктической зоны предусмотрены налоговые, административные и иные льготы, на них распространяется особый режим земельных правоотношений, градостроительной деятельности, контроля и надзора», — добавляет эксперт.

Был бы спрос: прогнозы экспорта полезных ископаемых

Но тут ведь есть и ещё один момент. Увеличение масштабов месторождений, рост их числа — это, конечно, хорошо. Но принципиально, чтобы добытые полезные ископаемые были ещё и востребованы на рынке. С золотом, допустим, проблем нет. А вот уголь в зоне риска: по данным Федеральной таможенной службы, в 2020 году экспорт чёрного алмаза снизился: в натуральном выражении на 3%, а в денежном — на 22,5%. Однако Роснедра настроены оптимистично: Сергей Аксёнов отмечает, что спад был совсем небольшой для пандемийного 2020 года.

«Поставки угля Россия осуществляет как в западном, так и восточном направлениях. Крупнейшими импортёрами нашего угля традиционно являются Южная Корея, Япония и Китай. В будущем ожидается трансформация экспортного направления с акцентом на азиатско-тихоокеанский регион, который характеризуется бурными темпами развития и перспективами для расширения поставок.

Сдерживают поставки недостаточная пропускная способность БАМа и Транссиба и достаточно малые мощностями угольных терминалов морских портов Дальнего Востока. Если же говорить о поставках в западном направлении, то, по нашим прогнозам, объёмы будут снижаться под давлением экологических факторов — развивается тренд безуглеродной энергетики», — прокомментировал Сергей Алексеевич, добавив, что по объёмам экспортных поставок угля Россия уже многие годы находится в списке стран-лидеров.

По данным ведомства, спрос на уголь в ближайшие годы будет планомерно расти: если сейчас это 1450 млн тонн, то к 2010 году будет уже 1520 млн тонн. Объём экспорта из России увеличится соответственно с 217 до 259 млн тонн.

Также Россия сильна в экспорте минеральных удобрений — главным образом калийных и комплексных. И  здесь объёмы только растут: как сообщил Сергей Аксёнов, с 2009 года объём экспортных поставок по калийным удобрениям вырос в три раза, а по комплексным — на 64%. В перспективе до 2030 года ожидается и рост спроса в мире (с 84,5 млн т в 2020 году до 97,9 млн т в 2030-ом), и рост российского экспорта (с 18 до 23 млн т).

«С учётом тенденции развития мирового сельского хозяйства и решение проблемы глобальной продовольственной безопасности есть все условия для наращивания экспортных поставок удобрений из России», — считает г-н Аксёнов.

Слабые места: Россия зависима от импорта твердого сырья

Но есть и противоположные примеры. Россия остаётся зависимой от импорта целого ряда сырьевых продуктов твёрдых полезных ископаемых, среди которых литий, хром, титан, редкие, в том числе редкоземельные металлы, плавиковый шпат. О ситуации с РЗМ мы подробно рассказывали в №3 (27) 2021 журнала — здесь освоение Арктики как раз может сыграть решающую роль.

«Причиной сложившейся импортозависимости является целый комплекс проблем. Это и специфика руд — для их переработки либо вовсе отсутствуют промышленно апробированные технологии, либо в текущих условиях они становятся нерентабельными или низкорентабельными. В то же время в составе МСБ России есть месторождения, освоение которых поможет полностью закрыть внутренние потребности страны в дефицитном сырье», — подчеркнул Сергей Аксёнов.

Так, эксперт отметил целых девять перспективных для освоения российских месторождений титана, однако далеко не все эти проекты сопровождаются действующими или хотя бы строящимися перерабатывающими мощностями. Из предполагаемых к проектированию специалист выделил Пигментное производство в Северске (Томская область). Предприятие, кстати, является резидентом ТОР «Северск». О начале проектно-изыскательских работ оно заявило в прошлом году, также представители компании сообщили, что будут работать по уникальной «не только для России, но и в глобальном масштабе» технологии.

Что касается РЗМ, то, помимо широко обсуждаемого Томторского месторождения (с его рудами, по проекту, будет работать строящийся Краснокаменский ГМК), Сергей Аксёнов напомнил ещё и о Зашихинском, что в Иркутской области. Запуск последнего, правда, был отложен — пока на 2023 год.

«Решение этих проблем, безусловно, требует определённых мер государственной поддержки. Так, например, для стимулирования геологоразведочных и добычных работ стратегически важных редкоземельных металлов уже приняли ряд преференций, закреплённых в налоговом кодексе РФ и приказе Минприроды России, снижена налоговая ставка на добычу полезных ископаемых с 8% до 4,8%, применяется понижающий коэффициент, равный 0,1, применяемый в течение 10 лет с начала разработки», — прокомментировал Сергей Аксёнов.

Помощь «сверху»

Вообще, говорит Сергей Алексеевич, государственные органы ведут активную нормотворческую работу в сфере недропользования. Ключевыми направлениями он назвал упрощение доступа к геологической информации и внедрение цифровых сервисов; совершенствование системы лицензирования; экономическое стимулирование.

«Я хотел бы ещё раз подчеркнуть, что развитие минерально-сырьевой базы является одной из ключевых стратегических целей России. Федеральные и региональные правительства активно стимулируют недропользование на законодательном уровне, обеспечивается и продолжает развиваться правовая основа, необходимая для недропользования», — заключил Сергей Аксёнов.

«Честно говоря, я не очень люблю слово «стимулирование» применительно к добыче полезных ископаемых. С какой стати стимулировать то, что априори должно приносить прибыль? Это же масло масляное», — привнёс свой комментарий экс-глава Роснедр Евгений Киселёв.

Специалист обратил внимание на событие, которое, по его мнению, требует пристального внимания ведомства, хотя реакции со стороны недропользователей пока не было. Речь идет о прошлогодних поправках в Налоговый кодекс, которые, по словам Евгения Аркадьевича, «сыграют с нами злую шутку и нивелируют все наши усилия, в том числе по заявительному принципу».

«Эти поправки в значительной мере увеличили платежи, что существенно исказит экономику отработки ряда месторождений. Я считаю, что проблема есть — сейчас она начинает решаться точечно, и это не  очень правильный подход. Поэтому в интересах отрасли Роснедра должны осуществлять мониторинг ситуации. Он должен быть не  истеричным или ангажированным, но базироваться исключительно на экономике, на цифрах», — добавил Евгений Киселёв.

Роснедра без Киселёва

Евгений Киселёв отправлен в отставку распоряжением правительства от 25 июня. При этом уже в апреле упразднили совмещённую должность «замглавы Минприроды — руководитель Роснедр», которую и занимал Евгений Аркадьевич с 2016 года. Этот факт и называется официальной причиной отставки чиновника.

Есть и неофициальная, которую сегодня активно обсуждают пользователи интернета. Несколько месяцев назад теперь уже экс-глава Роснедр во всеуслышание заявил, что запасы нефти в российских недрах подходят к концу. При сегодняшнем уровне развитии технологий, сказал чиновник, извлекаемых запасов нефти в России хватит на 58 лет.

«Рентабельных из них, в соответствии с данными инвентаризации запасов, хватит на 19 лет. Но это условные, индикативные показатели. С развитием технологий этот рубеж будет постоянно отодвигаться», — цитирует слова г-на Киселёва «Российская газета».

Впрочем, все те годы, что Киселёв занимал пост министра, специалист акцентировал внимание на том, что мы «проедаем» свою МСБ: месторождения отрабатываются, а новых открытий не хватает, чтобы удерживать взятую планку.

Как бы то ни было, ведомство потеряло высококлассного специалиста. Профессиональный инженер-геолог, Евгений Киселёв в отрасли почти 30 лет. За плечами у него опыт работы в геолого-съёмочных экспедициях — в СССР и в современной России. Комментируя ситуацию в отрасли, нововведения и тенденции, чиновник опирался на свои профильные знания и личный опыт.

Врио главы Минприроды назначен Евгений Петров — до недавнего времени он был замглавы Роснедр.

Текст: Кира Истратова