Профессия гидрогеолог: на стыке наук и… искусства

«А что, если копнуть глубже?» Наверное, каждый, кто хочет разобраться в теме, стать профессионалом и привнести что-то новое и важное в жизнь, задавался этим вопросом. И, конечно, эти слова как нельзя лучше подходят тем, кто занимается наукой, ищет нестандартные решения или открывает новые месторождения.

Сергей Жданов, главный специалист отдела гидрогеологии, геомеханики и инженерной геологии «Полиметалл Инжиниринга» («ПМИ») — тот, для которого мыслить и создавать не просто профессия, но ещё и способ познавать этот мир.

Профессиональные гидрогеологи на сегодняшний день — это «штучные» специалисты. При этом есть основания полагать, что это профессия будущего, причём компетенции таких экспертов востребованы и за пределами горнорудной индустрии. Именно гидрогеологи исследуют происхождение, условия залегания подземных вод, определяют технические мероприятия по работе с ними.

Всё это — фундамент безаварийной и экологичной работы предприятия и просто существования любого сооружения. И раз уж в ПМИ такие специалисты есть, имеет смысл узнать, с какими знаниями, опытом, приоритетами гидрогеологи приходят в добывающую отрасль.

— Сергей, давайте начнём с вопроса не о работе: нам известно, что вы пишете картины, причём начали заниматься живописью уже в довольно серьёзном возрасте, после 30 лет. Откуда это пришло?

— С группой детского сада, с одноклассниками в школе, с родителями постоянно ходили в музеи и театры. В выходные обязательно в Русский музей — работы Ильи Репина, Василия Сурикова, Ивана Айвазовского очень нравились. В семь лет была яркая мечта стать художником. Потом она просто растворилась, чтобы четыре года назад вернуться вновь: взял кисть, стал писать картины. Хотя ещё на университетской практике, когда учился на гидрогеолога в СПбГУ, я делал красивые зарисовки — сама природа вдохновляла.

— Всё-таки это довольно необычно. Может быть, вы из творческой семьи?

— Мама и папа у меня инженеры, работали на оборонном заводе. Да и бабушка тоже трудилась в этой сфере. А детство у меня было обычное, но счастливое: из увлечений — гонял на велосипеде на даче, наслаждался природой. В целом я очень люблю природу и, думаю, именно поэтому и занялся геологией — наукой, которая изучает природные явления и процессы, это меня и зацепило.

— А в какой момент вы решили стать не инженером и даже не художником, а гидрогеологом?

— Это был случай. В девятом классе я уже нацелился идти в Политех. В школе у нас был профильный класс, мы каждый год готовили различные проекты. Классный руководитель предложила сделать проект по очистке сточных вод городских промышленных предприятий от хрома на конкурс «Чистая вода» кафедры гидрогеологии СПбГУ. Искали скорее не решения проблемы, а больше талантливых абитуриентов на будущее.

В общем, над проектом я работал год: искал данные, анализировал. Занял второе место.
А затем меня привлекли на кафедру гидрогеологии для написания научной работы на грант «Водоканала» по изучению альтернативных источников водоснабжения города.

Им нужен был человек, который бегал бы и отбирал пробы воды по Петербургу и Ленобласти, привозил на кафедру и анализировал на состояние радиоактивных газов, растворённых в воде. Два года я ездил на электричках, маршрутках по области и городу. И было реально интересно. Затем я написал работу, которая помогла мне при поступлении.

— В «Полиметалл» вы попали не сразу после вуза?

— Нет, это моё третье место работы. Я начинал в компании, которая занимается инженерно-геологическими изысканиями для строительства зданий. Работал над исходными данными для проектирования. К нам обращался либо застройщик, либо проектировщик. Мы бурили скважины, отбирали грунт, описывали его.

— Может быть, есть какие-то объекты в Петербурге, которые строили с использованием подготовленных вами документов?

— Конечно: новый терминал аэропорта Пулково, вторая сцена Мариинского театра, заводы Hyundai и Toyota.

— Куда пошли дальше?

— Поступил в аспирантуру СПбГУ, где в течение трёх лет писал научную работу. Кандидатская у меня была посвящена термодинамическому и кинетическому моделированию карстовых процессов. Если проще: в Петербурге есть Ижорское плато. Там залегают карбонатные горные породы, которые при взаимодействии с атмосферными осадками начинают разлагаться. Получаются карстовые полости, в которых образуются воронки.

В них могут попасть здания. На Ижорском плато, к примеру, стоят Волосово, Гатчина. Но риски образования воронок там небольшие. Больше риска в Перу или, если в России, — это Пермский край, где есть карстовые соляные воронки. Конечно, в некоторых регионах, где есть опасность, при строении зданий это учитывают.

После трёх лет в аспирантуре появилась синергия практики и науки. После прихода в «Полиметалл Инжиниринг» добавились и проектные задачи.

— Помните собеседование в «Полиметалл»?

— Да, всё было очень серьёзно. Общались больше полутора часов. Обо всём спросили досконально, включая мои человеческие качества, кто я такой, откуда.

А дальше был колоссальный опыт решения сложных и нестандартных задач.

И всё в «Полиметалл Инжиниринге» идёт на стыке наук: допустим, если раньше занимался гидрогеологией и инженерной геологией, то потом добавились геофизика, гидрометеорология, сейчас развиваем направление по сейсмике.

Основная моя работа связана сегодня с результатами инженерных изысканий, которые должны соответствовать требованиям нормативных документов. Также я занимаюсь расчётом водопритоков в горные выработки, численным моделированием подземных вод.

— Помимо основного пласта работы, вы успеваете выступить наставником для молодых специалистов. Почему это важно для вас?

— Благодаря моему опыту в СПбГУ удаётся договариваться о подборе студентов на практику. Нам нужны хорошие специалисты. Преподаватели в вузе ищут перспективных людей, рекомендуют мне и направляют в «Полиметалл».

Да, наставничество занимает время, но они действительно стараются, разбираются, а потом пополняют кадровый состав наших предприятий. Я передаю им свои знания — делаю это как ради себя, так и ради компании. И противоречий тут не вижу.

— В этом году вы оказались в числе молодых лидеров, которые должны встретиться с обновлённым Советом директоров «Полиметалла». Над чем вы работаете?

— Нам дали очень непростую тему. Особенно учитывая сегодняшний контекст. Нам нужно понять, что делать, чтобы и через десять лет компания приносила прибыль, снижала затраты, привлекала сотрудников и заботилась об окружающей среде. Сейчас же непонятно, какой вектор развития будет дальше и какими будут правила игры.

Общаясь с командой молодых лидеров, мы решили выделить два сценария: тяжёлый (если нас частично отрежут от технологий) и очень тяжёлый (если полностью). И в первом случае нужно будет для разработки решений организовывать межфункциональные инициативные группы (МФГ), чтобы найти решение. Можно включать в них и представителей сторонних организаций.

Хочется на встрече с Советом директоров излагать не банальные вещи, а те, которые могут быть важны и полезны, но не очевидны. Конечно, в сложных ситуациях для перестроения, адаптации к новым реалиям нужна воля.

— Образование, работа, наставничество, творчество, семья — всё это требует значительного количества времени. Как вы его находите?

— Я расставляю приоритеты для себя. В моей жизни важны семья, работа и развитие. Можно уйти от бесконечного интернет-сёрфинга, меньше читать новости и, конечно, отказаться от телевизора.

Беседовал Денис Приходько