«Газпром нефть»: «цифра» на стройке

7 лет назад в «Газпром нефти» взялись за реализацию большого проекта — модернизацию собственных нефтебаз. Требования времени: большую часть объектов строили ещё при Советах, а с тех пор изменилось и расположение промышленных объектов, и транспортная инфраструктура. В проект компания намеревалась вложить миллиард долларов.

Чуть позже в «Газпром нефти» стартовала другая программа — цифровая трансформация. Как сообщает сама компания, это «комплексный процесс, не ограничивающийся внедрением в существующие производственные процессы технологий, который принесла миру четвёртая промышленная революция.

Это настоящая новая философия, в основе которой лежит управление бизнесом на основе данных».

Удаётся ли компании объединить стройку и «цифру»?

Строительство не в тренде

«В позапрошлом году в Дирекции региональных продаж нашей компании появился Департамент капитального строительства, и задача модернизации нефтегазового хозяйства возложена на него. Это обширная сеть по всей стране — более 30 объектов, которые находятся в разном состоянии.

И, поскольку наша компания вступила в процесс цифровой трансформации, мы решили, что новые и модернизированные объекты должны быть реализованы с использованием BIM-технологий.

В итоге мы хотим получить цифровые активы — они останутся у служб, которые займутся эксплуатацией нефтебаз в последующие десятилетия», — рассказал руководитель направления по информационному моделированию и развитию инструментов капитального строительства АО «Газпром нефть-Терминал» Илья Емельянов, выступая на московском форуме «МАЙНЕКС».

И начал новый департамент с классического шага — изучения мирового опыта в этой области. И пришёл к неутешительным выводам: тренд цифровизации проходит мимо стройплощадки.

«Газпром нефть» обратилась к проверенному источнику — компании McKinsey, автору многих отчётов и исследований в направлении цифровизации.

В 2015 году аналитики составили рейтинг отраслей по уровню внедрения «цифры»: строительство — на третьем месте с конца. Хуже дела обстоят только в деле охоты и сельского хозяйства. Также в McKinsey составили график изменения производительности труда.

За последние годы этот показатель заметно вырос в банковском секторе, ретейле, сфере страхования — сказалась цифровизация экономики. А вот на строительство эти процессы практически не повлияли.

Да, мы пережили несколько кризисных периодов, когда строительство сбавляло обороты — это тоже нужно принимать во внимание. Но нельзя отрицать и того, что цифровые технологии слабо развиваются в этой отрасли.

Своей дорогой

«Газпром нефть» давно вкладывает в цифровые технологии, есть определённые успехи. Так, ещё в 2015 году мы закрепили в ТЗ на проектирование, что оно должно идти в технологии BIM, использовать различные технологические решения для создания цифровых активов», — подчеркнул Илья Емельянов.

В том же докладе аналитики McKinsey сформулировали пять основных трендов, которые должны изменить строительную отрасль. Список выглядит так.

1. Высокоточная геодезия и геология.
2. 5D-информационное моделирование.
3. Цифровая коллаборация и мобильность.
4. Интернет вещей и продвинутая аналитика.
5. Реализация «проектов будущего».

Под последней довольно размытой формулировкой подразумевается создание проектов с учётом технологий, которые сегодня ещё только формируются. Такой «радар технологий» сейчас использует «Цифровая лаборатория «Норникеля» (подробнее об этом вы можете прочитать в материале, опубликованном в текущем номере журнала).

«Поскольку наша программа реконструкции имеет жёсткие временные рамки, мы не можем позволить себе работать в таком формате.

В своей работе компания ориентирована на уже зрелые, сформировавшиеся технологии, поэтому мы для себя взяли на вооружение первые четыре перечисленных пункта», — отметил г-н Емельянов.

Есть и ещё один принципиальный момент. Софт не существует в вакууме — это элемент системы, куда также водят законы, требования геополитической ситуации, культура производства и само «железо».

И софт развивается быстрее всех других компонентов этой мозаики.

«Возьмём ту же технологию BIM.

На текущем этапе её развитие и проникновение в нашей стране существенно сдерживается законодательством. Если бы не нормативные акты, можно было бы процесс проектирования в значительной степени автоматизировать. Софт уже дорос, технологии можно внедрять — но на практике это невозможно», — рассуждает Илья Емельянов.

Что касается «Газпром нефти», есть и другие сдерживающие факторы.

Это и санкционные ограничения, и жёсткие стандарты корпоративной безопасности. Поэтому компания не работает с облачными решениями, не сотрудничает или ограниченно взаимодействует с иностранными вендорами, зато интересуется отечественными стартапами. Всё это тоже вносит свои коррективы в процесс цифровизации.

Планы и достижения

«Газпром нефть» наметила для себя целый список перспективных технологий и решений.

1. Автоматизация процессов.
2. СУИМ (система управления имуществом и иными активами).
3. Инженерный документооборот.
4. Управление ресурсами центра проектирования.
5. Автоматизированный контроль СМР.
6. 4D.
7. Аэромониторинг.
8. Трекинг персонала.
9. Умные СИЗ.
10. Видеоаналитика.
11. VR.

Нет, всё это на объектах «Газпромнефти» пока не реализовано. Это перечень инициатив: что-то из этого уже реально работает, где-то идут тендерные процедуры или переговоры с подрядчиком. Уместно, конечно, говорить об уже решённых задачах.

Нефтебаза «Гладкое» в Тосненском районе Ленобласти — это флагман «Газпром нефти» и, пожалуй, самый современный топливный терминал в России.

Это прямо-таки презентация достижений современных технологий: объём и параметры нефтепродуктов контролируются автоматически, данные в онлайн-режиме передаются сотрудникам, тут можно осуществить перевалку 1 млн т сырья в год.

Вот и при строительстве такой «продвинутой» нефтебазы не обошлось без цифровых технологий. Силами компании «Неолант» была создана система, которая собрала в себе все тома документации, объединив их с элементами проектной модели.

По словам специалистов «Газпром нефти», компания близка к реализации сценария автоматической паспортизации объектов. Авторы проекта смогли выстроить связь между проектной и эксплуатационной моделью.

Илья Емельянов рассказал, что строительные работы по этому объекту шли довольно долго, стройку замораживали, потом размораживали. И проектная модель действительно помогла компании найти ошибки в проекте.

Плюс к тому, когда начался очередной этап работ, с помощью лазерного сканирования специалисты нашли расхождение в конфигурации построенного объекта и проекта. А когда стройка завершилась, провели ещё одно лазерное сканирование и актуализировали проектную модель, на её основе создали эксплуатационную.

«Также на наших стройках мы используем технологии аэромониторинга и VR-тренажёр — с его помощью мы отрабатываем навыки поведения сотрудников в случае ЧС, а также проводим некий вариант экзамена», — рассказал г-н Емельянов.

Специалист отметил, что компания организовала специальную аналитическую работу, чтобы оценить экономический эффект от внедрения цифровых систем. Результат есть — как аккумулятивный, так и отдельно по каждому проекту.

Г-н Емельянов сказал, что не имеет права разглашать конкретные цифры, однако затраты на внедрение новинок с лихвой окупились.

Нетехнические сложности

Использует «Газпром нефть» и другие технологии из представленного выше списка, хотя реализовать проекты оказалось не так просто, как могло показаться на первый взгляд. В определённом смысле к сдерживающим факторам, помимо названных выше санкций и нормативных требований, можно отнести ещё и неприятие новых технологий рядовыми сотрудниками.

По данным всё той же компании McKinsey, интернет вещей занимает четвёртое место в перечне технологий, имеющих наибольший потенциал до 2025 года. В «Газпром нефть» решила не отставать от времени.

«Наш центральный офис находится в Санкт-Петербурге, а нефтебазы разнесены по всей стране. Не везде есть возможность установить камеру. Поэтому мы предположили, что если мы оснастим персонал умными датчиками и соберём информацию с датчиков удара, движения, по трекингу персонала, то сможем сделать строительные работы более эффективными и безопасными.

Так, если рабочий день длится 8 часов, а 7 из них работник провёл в районе курилки, это вызовет вопросы. Мы не намеревались никого наказывать — ни в коем случае. В таких ситуациях мы хотели обратить внимание наших подрядчиков на то, что у нас есть график работ и его нужно выполнять. То есть это технологии в помощь.

Мы реализовали этот проект и оснастили каски датчиками для контроля наличия СИЗ. Наша компания уделяет внимание вопросам безопасности, поэтому были внедрены ещё несколько опций. В частности, у работников появилась тревожная кнопка: скажем, если кто-то упал и нуждается в помощи, он может таким образом её вызвать.

Мы намерены и дальше развивать эту историю: оснастить сотрудников датчиками пульса и сердцебиения, снимать показания прямо во время смены.

Если диспетчер зафиксирует какие-то аномальные изменения, мы сможем предотвратить критическую ситуацию», — рассказал руководитель направления по сопровождению проектов Развития активов АО «Газпром нефть — альтернативное топливо» Михаил Воронцов.

Не учли только одного: люди, которые 8 часов подряд работают руками, воспринимают любое дополнительное оборудование как обузу. А ещё с недоверием относятся к подобным нововведениям, воспринимая их как системы слежения и контроля.

В общем, персонал носить датчики отказывался. Специалисты проводили беседы, объясняли, зачем всё это нужно, работники согласно кивали, но при первой возможности от датчиков избавлялись.

Причём изощрённо: топили, давили, менялись, даже надевали на собаку. Пришлось заключать с подрядчиками допсоглашения и надевать умные системы на людей в приказном порядке.

«Взаимопонимание пришло, когда работники осознали, что всё сделано для их же безопасности. Что системы не служат для передачи информации надзорным органам, а помогают, например, позвать помощь в сложной ситуации.

После того как мы прошли через противодействие со стороны персонала, мы зафиксировали повышение дисциплины труда и рост темпов работ», — подчеркнул Михаил Воронцов.

По заветам Чехова

«Если бы во времена Антона Павловича Чехова в России существовали вертикально интегрированные компании, то, кроме своей известной фразы, он, наверное, ещё сказал бы, что в вертикально интегрированной нефтяной компании всё должно быть прекрасно: не только геологоразведка, добыча и переработка, заправочные станции, но и терминалы. К этому, безусловно, мы должны стремиться.

И не только прекрасны, но ещё и эффективны и функциональны. Задан новый стандарт. Действительно, то, что здесь построено, — впечатляет.

Главное, чтобы все терминалы «Газпром нефти» соответствовали вновь заданному уровню», — такими словами председатель правления «Газпром нефти» Александр Дюков обозначил запуск терминала «Гладкое» (цитата ИА REGNUM).

Особенность терминала в том, что все системы учёта здесь автоматизированы, поэтому для функционирования комплекса достаточно 29 человек. Все данные о движении топлива обрабатывают в онлайн-режиме, а вся информация об объекте, причём со времени начала строительства, загружена в цифровой двойник.

Текст: Кира Истратова