Эта история о том, как высокоразвитая во времена СССР торфяная промышленность превратилась в отсталый сегмент топливно-энергетического баланса. Ведь сегодня по всей стране осталась лишь пара-тройка регионов, где ещё выжило торфяное отопление.
Развивать «торфянку» стало неудобно и невыгодно. Последние годы отрасль хотя бы поддерживали льготами, но с недавних пор упразднили и их.
Сразу после Октябрьской революции большевики железной рукой взялись за строительство «нового мира». Главным ориентиром великого передела стало интенсивное развитие всех отраслей промышленности, включая торфяную.
В 1918 году был издан «Декрет о разработках торфяного топлива», который запустил процесс освоения торфяников и массового строительства генерирующих станций, работающих на торфе. Как результат, уже к 30-ым годам ТЭЦ вырабатывали от сжигания этого топлива порядка 40% всей энергии.
Великая Отечественная война разрушила многие месторождения и тофропредприятия. Практически уничтоженную отрасль в СССР восстановили очень быстрыми темпами — за счёт открытия новых торфяных полей, разработки более производительного оборудования, создания новых заводов и электростанций.
Как итог, в послевоенные 50-ые добыча торфа была восстановлена до 27 млн т в год (в 1944 году было извлечено 21,5 млн т). С того времени направление развивалось семимильными шагами: к 80-ым годам советские торфодобывающие предприятия получали уже по 50 млн т торфа в год.
Торфяники разрабатывались в 37 регионах, в отрасли числилось 220 специализированных предприятий. Ровно половину добываемого сырья использовали для сжигания в котельных, остальную часть направляли на сельскохозяйственные нужды.
Что было дальше, предугадать легко: распад Советского союза привёл к краху торфяной промышленности. Резкий переход от плановой к рыночной экономике оказался для большинства производств чуть ли не смертельным.
Бизнес-структуры в «торфянке» куда больше интересовало перераспределение собственности, чем проблемы промышленников. Ряд электростанций «по-быстрому» перевели на природный газ. Потребителей в сфере сельского хозяйства торф тоже потерял: земледельцы начали вынужденно отказываться от него, поскольку лишились какой-либо финансовой поддержки.
Крайне негативно на торфяной отрасли сказались изменения в законодательстве. В нулевых российское правительство приняло «противоречивые» поправки в Лесной и Водный кодексы. Торфяные месторождения стали причислять к землям лесного фонда и водным объектам. То есть, чтобы получить право пользования участками с торфяными залежами, теперь нужно очень дорого заплатить.
Торфопредприятия стали закрываться одно за другим: нет потребителей, нет денег, нет поддержки. Добыча тоже стала нецелесообразной, ведь в то время фокус властей сместился на получение газа, ставшего более выгодным для сбыта на внешних рынках.
Отрасль, которая десятилетиями являлась неотъемлемой составляющей топливно-энергетического баланса страны, практически вымерла. Последующий экономический кризис 2008-2009 годов окончательно добил данный сегмент промышленности. В то время добыча торфа застыла на приблизительно одном уровне — 1 млн т. И тогда правительство РФ задумалось о том, как вернуть горючему ископаемому прежние позиции.
Отдадим должное, «на бумаге» планы по восстановлению торфяной отрасли выглядели удобоваримо. В 2009 году горючее ископаемое включили в энергетическую стратегию на период до 2030 года. В документе торф нарекли не иначе, как одним из важнейших и перспективных местных источников топлива.
«После увеличения объёмов добычи торфа и модернизации технологической базы торфяной промышленности станет возможным его эффективное использование на тепловых электростанциях», — утверждалось в стратегии.
Власти поставили задачу повысить долю торфяной энергетики в топливном сегменте с 1-2% до 8-10%. Дело вроде бы сдвинулось с мёртвой точки, однако в России по-прежнему добывалось не больше 1 млн т топлива. И на таком уровне отрасль существовала следующие 7 лет. По всей стране осталось минимальное число электростанций.
В 2016 году власти неожиданно приняли законопроект, который фактически поставил в один ряд торфяные ТЭЦ с производителями возобновляемой энергии. Им предоставили одинаковые льготы: сначала ТЭЦ мощностью до 25 МВт получили субсидирование расходов на присоединение к электросетям и гарантированный канал сбыта энергии через местные сетевые компании.
Единственное отличие — котельным, работающим на торфе, не предоставили возможность заключать договоры о предоставлении мощности, компенсирующие затраты на работу. Вместо этого электростанциям дали доступ к получению долгосрочного тарифа, который устанавливали в ФАС.
Кстати, не все одобрили решение властей приравнять торф к альтернативным источником энергии. Например, в 2017 году руководитель программы «Климат и энергетика» Алексей Кокорин назвал инициативу «абсурдом».
«Утверждение, что торф — ВИЭ, верно только в масштабе многих десятков тысяч лет. Действительно, торфонакопление происходит, но очень медленно. С научной точки зрения это возобновляемый источник энергии, но не в масштабе нашей жизни и жизни наших детей и внуков, поэтому это просто абсурд».
Тем не менее, механизм заработал, и у отрасли, казалось бы, появился шанс возродиться. Но не тут-то было.
Возвращаемся в наши дни. Да, сейчас торф применяется в коммунально-бытовой сфере и сельском хозяйстве. Но только в тех уголках России, где его выгодно использовать. Число регионов, которые не отказались от торфяного топлива в промышленных масштабах, ничтожно.
По сведениям «Парламентской газеты», его сжигают всего 2 крупных электростанции: Кировская ТЭЦ-4 в Кировской области и Шарьинская ТЭЦ в Костромской. Вдовесок осталось ещё несколько котельных во Владимирской области, но они вносят минимальный вклад в общие объёмы потребления.
Виды торфяного топлива, используемого на ТЭЦ.
Фрезерный торф – масса торфяной крошки, получаемой при фрезерном способе добычи.
Удельная теплота сгорания: 10,8 МДж.
Уровень влажности: до 40-50%.
Кусковой торф – масса, спрессованная в куски определённого диаметра, высушенные естественным образом.
Удельная теплота сгорания: 12,1 МДж.
Уровень влажности: до 40%.
Торфяные брикеты – масса, полученная из фрезерного торфа посредством его измельчения и рассева, сушки и прессования в прессах.
Удельная теплота сгорания: 17,58 МДж.
Уровень влажности: до 15%.
В общем энергобалансе России потребление торфа составляет всего 0,03%. Безусловно, главную роль в этом сыграли события предыдущих лет. Но нельзя упускать из виду и глобальные изменения в мировом энергобалансе.
Отчасти торф не смог отыграться в новой реальности, которую сегодня на топливном рынке задаёт экология. Да, раньше его относили к безотходному источнику энергии, сегодня же горючее ископаемое никак не вписывается в рамки Парижского соглашения по климату.
Государство до последнего поддерживало оставшиеся торфяные электростанции. Однако в конце 2019 года власти выступили с инициативой прекратить предоставлять субсидии производителям торфяной электроэнергии.
По истечении времени правительство не увидело перспектив у данного направления. В закон «Об электроэнергетике» предложили внести поправки, отменяющие льготы. Госдума одобрила законопроект 22 декабря 2020 года, 30-ого числа документ подписал президент РФ Владимир Путин.
Аргументируя инициативу, власти указали, что торф является органическим ископаемым топливом, а не возобновляемым источником энергии. Кроме того, торфяные ТЭЦ, коих, напомним, остались считанные единицы, могут «эффективно конкурировать» с иными источниками энергии без господдержки.
Среди предложенных вариантов «выживания» — внедрение энергосберегающих технологий, разработка многоцелевой схемы переработки торфа, а также повышение технико-экономических показателей работы генерирующих мощностей.
В пресловутую успешную конкуренцию верится с трудом. Тем более, что немногим позднее это фактически подтвердила замминистра энергетики Анастасия Бондаренко.
«Сложности с транспортировкой и складированием торфяного топлива делают его себестоимость неконкурентоспособной по сравнению с другими энергоносителями», — цитирует «Парламентская газета» слова г-жи Бондаренко.
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.