Новый подход к созданию инструкций по охране труда

Согласно известной шутке, русский человек читает инструкции только в двух случаях. Первый — когда читать больше нечего. И второй — когда всё уже сломано. С инструкциями по производственной безопасности — в целом та же история.

Возьмём условное добывающее предприятие, где работает 10 000 человек. В год здесь проводят до полумиллиона инструктажей. И очень часто это и не инструктаж вовсе, а его муляж. Потом все дружно расписываются в журналах — за то, что не слышали или прослушали. И всё — дело вроде бы сделано.

А ещё бывает так, что в преддверии проверки все эти журналы спешно переписывают, а подписи, соответственно, подделывают. Все об этом знают и пожимают плечами — это же пустая формальность.

Если говорить о работе опасного производственного объекта, то все этапы техники безопасности необходимо сделать не формальными, а по-настоящему эффективными. Мы уже не раз писали о значимости человеческого фактора — именно здесь нередко кроются причины аварии или ЧС.

«Мы хотели бы обратить ваше внимание на интересные данные статистики. Для того чтобы зафиксировать все необходимые инструктажи, предприятию в год требуется около тонны бумаги.

И проанализировать эту тонну фактически невозможно: нереально вычислить, все ли прошли инструктаж, вовремя ли его прошли.

То есть тонну бумаги мы просто выбрасываем. Расскажите, мы зачем вообще это делаем?», — обратился к участникам круглого стола, прошедшего в рамках выставки «Уголь России и Майнинг», генеральный директор АО «Клинский институт охраны и условий труда» Андрей Москвичев.

Инструктажи — частный, казалось бы, незначительный вопрос техники безопасности. Обсуждая эту проблему, эксперты крайне редко затрагивают его.

Об актуальности и напомнил Андрей Москвичев. Он также рассказал, что совместно с «СУЭК Кузбасс» был запущен пилотный проект по обновлению производственных инструкций. Вот что предлагают авторы.

В чём проблема?

«Как сегодня формируются наши инструкции по охране труда? У нас есть целый ряд документов, которые содержат государственные нормативные требования по этому вопросу.

Так вот: берутся документы, из них выбираются требования, из которых и формируются инструкции по охране труда. То есть такой документ как раз и представляет собой перечень требований.

В государственных нормативных документах подобных требований содержится более 50 тысяч. И документов по охране труда у нас более 200.

Вы представляете, какие в результате должны получиться инструкции? Это огромный набор требований, причём они совершенно не связаны между собой», — рассказал Андрей Москвичев.

В качестве примера специалист привёл инструкцию для горнорабочего очистного забоя. В ней — 20 страниц текста. А там — 53 требования и 82 запрета. И это, надо сказать, далеко не самая большая инструкция.

Вдумайтесь: 82 запрета, причём почему это запрещается — документ не объясняет.

На такой объём требований и запретов даже задания для проверки не составить, а значит, контроль провести невероятно сложно. И давайте будем честными: а станет ли наш горняк вчитываться и вдумываться в эти инструкции? Да скорее просто поставит подпись и отправится работать.

Не запретить, а защитить

Что же предлагает Клинский институт охраны и условий труда?

Предлагает изменить сам подход к формированию инструкции.

«Самое главное — это не показать работнику, какое безумное количество требований и запретов он должен соблюдать. Важно то, что для любого сотрудника, который взаимодействует с инструментом или оборудованием, есть определённые опасности. И нам нужно переформатировать запрет в действие, которое человек должен совершить, чтобы этой опасности избежать.

Может показаться, что мы просто взяли старый текст и перестроили его. Но мы превратили набор требований в набор опасностей. В чём преимущество?

Напомню о существующих 50 000 требований. В то же время опасностей, согласно классификатору Минтруда, только 146. При этом не все они действуют на том или ином рабочем месте: для каждого будет 2–3 десятка активных опасностей. Если их ещё и логически связать между собой, то запомнить их будет намного проще.

К тому же мы настаиваем, что следует фиксировать внимание именно на опасностях. Потому что если работодатель не знает, какие риски он формирует у сотрудника, то ни о какой безопасности не может идти и речи. То же самое — если он знает, но не желает об этом говорить», — прокомментировал идею Андрей Москвичёв.

По предложению «СУЭК Кузбасс» разработчики экспериментальных инструкций сделали и ещё один шаг — создали материалы по охране труда для отдельных видов работ.

Они вычислили, что представители нескольких профессий выполняют одни и те же виды работ. Значит, одно и то же приложение можно использовать для разных специалистов.

Так различные инструкции получили свои общие места: рекомендации до и после выполнения работ, действия в аварийных ситуациях и ряд других.

Для наглядности

Специалист Клинского института охраны и условий труда также предложил, используя инструкции нового типа, маркировать рабочие места на добывающих предприятиях.

«То есть вы наглядно демонстрируете работнику, какие опасности могут быть на конкретном рабочем месте. А до этого сотрудник их видел в инструкции и получил информацию, какие меры защиты он должен применять.

Некоторые компании сегодня уже внедряют маркировку, создавая таким образом визуализацию опасности. И получается хорошая взаимосвязь между теорией и практикой — та, которая при традиционном подходе, на мой взгляд, вообще отсутствует.

Если сотрудник изучил классическую инструкцию, то он, может, её даже и запомнит, но, придя на рабочее место, не сможет понять, что же конкретно нужно делать», — сказал Андрей Москвичев.

Таким образом, специалист предлагает уменьшить роль того самого человеческого фактора. Мы уже говорили о том, что аварии нередко возникают потому, что работник чего-то не знает или не умеет. Но вопрос в том, была ли у него возможность получить эти самые знания — о рисках той или иной профессии.

Уровень травмирования на производстве в России остаётся высоким, несмотря на тенденцию к снижению. Число смертельных профессиональных травм на 100 000 работников составляет 6, в то время как в странах ЕС этот показатель находится в пределах от 0 до 3

Текст: Кира Истратова