Нефтегазовый сектор в поисках лучшей стратегии 

2022 год был непростым для российской нефтегазовой отрасли, а 5 декабря нефтегазовую отрасль ждёт новое испытание — вступает в силу эмбарго ЕС. А значит, вопросы переориентации экспортных потоков приобретут ещё большее значение. К тому же никуда не делись старые проблемы: необходимость импортозамещения оборудования и технологий и рост доли трудноизвлекаемых запасов.

В этих условиях остро стоит вопрос выбора дальнейшего вектора развития отрасли. Наилучший вариант искали эксперты и представители отрасли сначала на TNF 2022 в Тюмени, а затем в рамках Российской энергетической недели. 

Что будет с экспортом после нефтяного эмбарго ЕС? 

В целом российские нефтегазовые компании после падения весной этого года сумели в значительной степени восстановить объёмы как добычи, так и экспорта. Конечно, надо учитывать, что достичь этого удалось благодаря дисконту на российскую нефть, который к началу осени установился в размере $20 за баррель.

Но это шаткое равновесие уже скоро может оказаться под угрозой. 5 декабря вступает в силу эмбарго ЕС, к тому же страны «Большой семёрки» вынашивают планы установить верхнюю планку цены на «чёрное золото» из РФ.  Заместитель министра энергетики Павел Сорокин отметил по этому поводу, что большинство стран готово продолжить сотрудничество с РФ на рыночных основах. 

«Да, потребуется время на перестройку финансовой логистики, это сопряжено с дополнительными, но не колоссальными транзакционными издержками. Так как большинство стран мира находятся в прагматичном режиме, то мы не видим больших проблем. Стоимость фрахта выросла для всего мира, не только для нас», — считает г-н Сорокин. 

Тем не менее переориентация экспортных поставок с европейского направления остаётся одним из насущных вопросов. Впрочем, по словам генерального директора «Газпром нефти» Александра Дюкова, в этом направлении уже много сделано. Сейчас осталось «пристроить» около 1 млн баррелей в сутки, тогда как ещё недавно эта цифра составляла 2,5–3 млн баррелей в сутки. 

«У нас большое количество дружественных рынков, несмотря на увеличивающиеся рынки рецессии в развитых странах, даже по текущим прогнозам в АТР спрос на нефть будет расти на 2–2,5 млн баррелей в сутки в следующем году. В Европу мы сейчас отправляем 1–1,5 млн баррелей в сутки. То есть понятно, куда мы будем переориентироваться.

Вопрос в том, насколько это будет позволять инфраструктура. В развитии делается много шагов, как по расшивке южных коридоров, так и по работе с танкерным флотом. Думаем, что в начале года будет достаточно тяжёлая ситуация в начале года, но мы её успешно преодолеем», — считает советник генерального директора Российского энергетического агентства Дарья Козлова. 

В условиях кризиса стоит обратить внимание на новые рынки. Так, Александр Дюков предлагает рассматривать не только на Азию, но и на Африку и Латинскую Америку. Аналогичные процессы перестройки экспортных потоков идут и в газовой отрасли. 

«Переговоры с Индией, Пакистаном показывают, что есть заинтересованность в увеличении объёмов поставок газа. В прошлом году по «Силе Сибири» было поставлено 15 млрд кубометров, в 2023 году планируется 22, в 2027 выйдем на плановый уровень — 38 млрд кубометров. Был подписан договор с КНР по новому дальневосточному маршруту на 10 млрд кубометров. В ближайшее время начнётся строительство монгольской части “Силы Сибири — 2”», — прокомментировал вице-премьер Александр Новак.

Но нужно учитывать, что эти планы опираются на прогнозы, согласно которым спрос на нефть вырастет на 2–3,2%, а на газ достигнет 4 млрд кубометров уже к 2025 году. Далеко не все разделяют этот оптимизм. Сохраняются высокие риски мировой рецессии, и в таком случае спрос и цены на энергоносители пойдут вниз.

И в любом случае остаётся вопрос экспортной инфраструктуры. Причём речь идёт не только о новых трубопроводах, портах, танкерах, но и о системе страхования и расчётов, переходе на новые валюты и создании новых механизмов ценообразования. Есть ли у российских властей план «Б»? По всей видимости, это развитие внутреннего рынка.

Речь идёт о программе газификации и развитии нефтегазохимии, призванные помочь «переварить» избыточные объёмы, которые могут возникнуть в случае падения объёмов экспорта. Но здесь всё зависит от глубины падения, ведь возможности внутреннего рынка также ограничены, особенно если учесть высокие риски снижения промышленного производства в стране. 

Читайте также: «ПМГФ-2022, часть 1: внимание к отечественным производителям».

Сырьевая база: без новых технологий нет развития 

Вопросы развития сырьевой базы на фоне санкций ушли «в тень», однако не утратили своей актуальности. 

«В 2021 году при добыче 525 млн тонн мы обеспечили воспроизводство 700 млн тонн нефти, воспроизводство 1,5 трлн кубометров газа при добыче 660 млрд кубометров. Конечно, есть насущные вопросы: треть наших запасов относятся к трудноизвлекаемым», — отметил заместитель министра природных ресурсов и экологии Дмитрий Тетенькин. 

Представители крупных компаний в свою очередь также заверяют, что не отказываются от новых проектов по добыче. 

«Инвестиционный цикл в нефтянке большой, и если жить этими горизонтами, то по нашим приоритетным проектам, в принципе, ничего не меняется. До конца года будет начато эксплуатационное бурение по нашему месторождению им. Грайфера на Каспии. Сохраняем планы развития этой провинции.

Следом будет месторождение имени Кувыкина. Строили планы в отношении сверхвязких нефтей на Яриге и на месторождении в Коми. К сожалению, здесь не удалось найти консенсус с правительством РФ по мерам поддержки, но мы верим, что он будет найден», — рассказал вице-президент по внешним коммуникациям «ЛУКОЙЛа» Глеб Овсянников.

Но очевидно, что для разработки таких месторождений нужны новые технологии. Это вплотную подводит нас к вопросу импортозамещения. 

«Одно дело поддерживать уровень добычи и работать на текущих мощностях и в текущих реалиях. Совершенно другое — замещать эти технологии и работать с новыми проектами. Усложнение добычи и ухудшение запасов наблюдается уже последние 5 лет. Раньше мы исходили из того, что технологии для этого есть и это больше финансовый вопрос. Теперь встаёт вопрос об их доступности.

Активная работа ведётся с Минпромторгом по определению адекватного отраслевого спроса, чёткого понимания того, какое количество товара и изделий требуется. Имея системную оценку и некий консенсус от всех потребителей, мы получаем ситуацию, когда промышленность может выполнить этот заказ. Мы не видим непреодолимых проблем по всей технологической цепочке. Потенциально текущий уровень добычи можно будет даже наращивать», — убеждён Павел Сорокин.  

Отечественные ВИНКи в этой ситуации в первую очередь интересуют вопросы ценообразования. 

«Мы делаем всё возможное, чтобы компенсировать те услуги и оборудование, которое ушло или сократилось вместе с международными нефтесервисными компаниями. Есть совместные наработки с российскими предприятиями. Что нас волнует? Это качество предоставляемой продукции и ценообразование на услуги поставщиков.

Так, всех нефтяников волнуют цены на трубную продукцию. Сейчас возникла монопольная ситуация, и нам бы хотелось, чтобы федеральное правительство уделило больше внимания ценообразованию на эту продукцию. Потому что мы все знаем, что с начала года цены на сырьё для труб упали на 50%, и в то же время цена на саму продукцию поднялась на 10–15%, порядка 90–92 тысячи рублей за тонну», — призывает Глеб Овсянников. 

Таким образом, ничего принципиально нового не прозвучало. Задачи по импортозамещению сформулированы, теперь остаётся только ждать результатов вложенных усилий. Безусловно, большим плюсом здесь является наличие достаточных финансовых ресурсов.

Несмотря на все трудности, инвестиционные программы нефтегазовых компаний не сокращены, заверил Александр Новак. Также не должно возникнуть серьёзных проблем с получением заёмных средств в банках, заверяет первый заместитель председателя правления Сбербанка Александр Ведяхин.

«По существующему финансированию основные проблемы связаны с банками из недружественных стран. Российские банки с поддержкой ЦБ и собственными ресурсами во многом заместили иностранных участников синдикатов там, где это было по документам возможно. Риска для отрасли в моменте нет.

У банков есть все возможности, чтобы и дальше активно финансировать нефтегазовый сектор, у нас проектов на три триллиона рублей. Сейчас есть спрос на кредиты в юанях. Мы готовы, нужна небольшая поддержка Центробанка, чтобы снизить обязательное депонирование, тогда и ставка для получателей кредитов будет поменьше», — комментирует ситуацию г-н Ведяхин. 

Таким образом, о панике и упаднических настроениях в отрасли речи не идёт. Есть понимание, что впереди ждут непростые времена, однако накопленный в «сытые годы» запас прочности позволяет нефтегазовым компаниям рассчитывать, что их удастся преодолеть с минимальными потерями.